Пушкин увлекал Мейерхольда на протяжении всей жизни. Это сказано в беседе с труппой в начале работы над спектаклем «Борис Годунов» в 1936 году:
«Я проследил все свои работы с 1910 года и увидел, что все это время всецело находился в плену режиссера-драматурга Пушкина».
Как и «Гамлет», и даже больше, постановка пушкинской трагедии была мечтой всей жизни Мастера. До этого уже им были поставлены оперы «Борис Годунов» и «Пиковая дама», драмы «Каменный гость» и «Русалка», «Пир во время чумы».
На репетициях «Бориса Годунова» Мейерхольд утверждал:
«Знаете, хотя Пушкин и старался подражать Шекспиру, он лучше Шекспира. Он прозрачнее и душистее. Самое главное в Пушкине, что он всего достигает малыми средствами. Это и есть вершина мастерства. И играть Пушкина надо скромно, тоже малыми средствами, иначе будет ходульно.
Из записей Мейерхольда мы узнаем:
«Пушкин – самый удивительный драматург: у него ничего нельзя вычеркнуть. Когда, например, читаешь «Каменного гостя» – все понятно, а начнешь играть – кажется, мало текста. Это потому, что Пушкин, когда писал, предчувствовал будущий, не «словесный» театр, а тот театр, где движение будет дополнять слово».
К сожалению, мечта Мейерхольда так и не была осуществлена: ни «Гамлета», ни «Бориса Годунова» Пушкина он не успел поставить.